Наступление на Харьков – репортаж Сергея Рулёва

«ПолитНавигатор» продолжает публиковать рассказ блогера и журналиста Сергея Рулева, который вместе с российскими миротворцами перешел из Белгорода украинскую границу и направился в сторону Харькова.

Первую часть репортажа читайте здесь.

Подпишитесь на новости «ПолитНавигатор» в ТамТам, Яндекс.Дзен, Telegram, Одноклассниках, Вконтакте, каналы YouTube и TikTok.
Для подписки на уведомления в баузере нажмите здесь.

…Интересную картину начавшегося военного мероприятия пришлось наблюдать мне на Слобожанщине в самые первые дни захода российских войск в сторону Харькова.

Между сёлами Русские и Черкасские Тышки в 5-7 километрах от первой столицы УССР встала наша колонна совсем не военных легковых автомобилей. Причиной остановки послужила возможность  взять в плен целую украинскую установку Град с двумя солдатами ВСУ, которые не очень-то и спешили закрыть своими снарядами или животами бреши забора Яценюка (его наша колонна прошла практически беспрепятственно в 6 утра с восходом солнца).

ВСУшники даже не сопротивлялись, как не сопротивлялись украинские пограничники, которые так быстро покинули свои боевые позиции, что наши солдаты не заметили цвета их обмундирования.

Наши машины выстроились на обочине трассы, по самой дороге ездил украинский транспорт, на который никто не обращал внимания и поначалу не останавливал, а также не проверял. Проверять машины на дорогах начали только через сутки.

После незначительного затишья с восточной стороны послышался гул моторов мощных машин, я подумал, что это гудят танки, но оказалось, что шум исходит от серых Камазов с надписью на борту «Росгвардия». Что должно делать полицейское подразделение на самом фронте – мне стало известно гораздо позже.

_{Оказывается, город Харьков штурмовать изначально не собирались, надеясь на благоразумие Киева, который по всем расчётам должен был сдать истинно русский город без боя, а, значит, и без разрушений.}

Но мы просчитались. Как только наш первый танк и БТР пошли в сторону города, из-за жилых домов грянул выстрел, и у нас появились первые жертвы и потери техники. И тогда в Черкасских Тышках стали накапливаться мотопехота, но без артиллерийского подкрепления.

А укропы стали воевать – всё больше по ночам, прикрываясь мирными жителями Харькова – ведь от самой границы до окружной у ВСУшников не было ни единого блок-поста или какого другого оборонительного сооружения. Бандеровцы, отступив в город, стали прикрываться «живым щитом».

Мы же остановились у села Циркуны, которое находится на самой окраине Харькова. Ночью его обстреляли миномёты ВСУ и сожгли несколько домов. Появились первые раненые. Но скорая помощь, которую мы видели на дороге в первый день, уже больше не приезжала, из города её не выпускали ВСУшники и нацики. А медпомощь потребовалась даже не раненым — стала рожать молодая жительница Циркунов, а её мама голосила во все горло прямо посреди села. На крики и вопли подошли наши солдаты и вызвали нашего же медика с традиционным позывным «Док». Док предоставил роженице свою «таблетку» (так называется автомобиль УАЗ-452, также ещё известный как «буханка»), и сам же отвёз обоих женщин в районную больницу – «Лiкарню».

Но на этом подвиги русского Дока не закончились. Ещё через день пришлось отвозить в лiкарню уже раненую женщину в спину, а это удовольствие не из приятных, но и в лiкарне первую медицинскую помощь украинке оказали русские врачи.

Но вражина-укроп не зевал и, воспользовавшись бездеятельностью наших штурмовых групп, активизировал ночные артобстрелы и вылазки ДРГ. На третьи сутки в Черкасских Тышках я сам видел полностью взорванный и сгоревший частный дом у дороги – всего через два строения от того места, где я ночевал с харьковским политэмигрантом Сергеем Моисеевым.

По радиоперехвату нам стало известно, что нашу «туристическую стоянку» заприметили укропы и решили нанести артиллерийский удар с последующей танковой атакой. Пришлось маневрировать и рассредоточиться и вглубь, и вдоль трассы.

Обычные граждане продолжали жить своей жизнью. Старшие люди помогали военным чем могли, а помочь они могли или водой из собственных колодцев, или свежим молоком от собственных коровок.

Особый интерес к «войне» проявляли местные сельские невесты. Они по двое и даже по трое демонстративно дефилировали вдоль трассы, по которой ездили на танках их будущие или потенциальные женихи.

А вот русским женихам было не до ухаживания — за все дни моего пребывания на Слобожанщине я не видел ни одной полевой кухни, не выдавались и традиционные армейские «наркомовские сто грамм». Про «Синий платочек» не пела нам «Клавдия Шульженко», да и «Жди меня и я вернусь, только очень жди» не рассказывали нам ни комиссары, ни замполиты, ни политруки. Вот, правда, сухпаев было столько, что упаковками от них были завалены все обочины.

Продолжение следует.