«Ополченочка» против Голливуда. Фильм из ЛНР не пускают в российский прокат

70% российского кинопроката захвачено Голливудом. Прорывы патриотического кино к российскому зрителю являются единичными успехами в условиях рыночной экономики. Помощь государства русским кинематографистам носит эпизодический выборочный характер. Однако, несмотря на неблагоприятные условия, первая кинолента ЛугаФильма «Ополченочка» продолжает попытки выхода на оперативный простор всероссийского кинопроката.

О том, как и на какие средства снималась эпическая драма «Ополченочка» и готовы ли создатели фильма приступить к съёмкам таких кинолент, как «Освобождение Мариуполя», «Выход к Днестру» и «Окружение Киева», обозревателю ПолитНавигатора Валентину Филиппову рассказал продюсер «Ополченочки» Роман Разум.

Подпишитесь на новости «ПолитНавигатор» в ТамТам, Яндекс.Дзен, Telegram, Одноклассниках, Вконтакте, каналы YouTube и TikTok.
Для подписки на уведомления в баузере нажмите здесь.

Валентин Филиппов: Наша виртуальная студия находится в гостях у невиртуальной студии Романа Разума в Луганске.

Здравствуйте, Роман.

 Роман Разум: Добрейший вечер.

Валентин Филиппов: Роман, вы, как продюсер первого луганского фильма «Ополченочка», как человек, создавший знаковый первый фильм именно об этой войне.

Скажите, российское государство поддерживает кинематограф, я смотрю, даже когда он непатриотичен. Культура всё-таки, и деньги всегда дают. Каков вклад государства в производство этого фильма?

 Роман Разум: У нас сейчас есть два государства. Одно наше новое, самопровозглашённое и большое государство, большая наша родина – Россия. Скажу так, что ни одно, ни другое государство не помогало в создании этого фильма. Даже если бы мы обратились у нас в республике или в России за помощью, особенно за финансовой, никто бы нам ни в чём не помог. Поэтому фильм, сам проект у нас народный, сделанный за народные деньги, сделанный на народной идее, сделанный за счёт вдохновения людей из-за того, что все переживают о том, что здесь происходит. Государство, к сожалению, нам не помогает, хотя мы бы очень этого хотели.

Валентин Филиппов: Когда же фильм уже пробьется в народный прокат в таком случае?

 Роман Разум: Так как мы затронули сразу прокатную историю, я хочу акцентировать внимание на очень важном моменте, что в фильм вложены  деньги по республиканским меркам немаленькие. Порядка десятка миллионов рублей, даже больше. И чтобы вернуть хотя бы какие-то средства, чтобы киностудия Лугафильм могла хоть что-то дальше делать, чтобы мы не начали продавать камеры, свет, который купили для проекта. А так как мы сейчас «в полном ноле», и у нас нет ни копейки, чтобы просто лишний раз смотаться в Москву, то мы, конечно, надеемся, что мы хотя бы сделаем онлайн-прокат.

Относительно большого всероссийского проката я вообще не говорю, потому что, чтобы войти в сети кинотеатров, нужны огромные деньги на рекламу. От 30 до 50 миллионов рублей. На обращение к кинопрокатчикам, большим игрокам этого рынка, нам просто сказали: «Мы ваш фильм рекламировать за свой счёт не будем. Если у вас будут огромные средства на рекламу – добро пожаловать».

И, опять же, мы понимаем, что этим рынком управляют не только в России, но и из-за океана решают какие фильмы нам смотреть. Насколько мне известно, процентов 70 кинопродукта мы получаем оттуда, и только процентов 30 нам дано на то, чтобы освещать творчество российского кинематографа. Поэтому, это большая проблема.

Я даже знаю, что кинопроизводители того же Голливуда уже на несколько лет имеют определённую очередь, чтобы войти в рынок кинопроката в России. Ещё на этапе создания сценария, продюсеры Голливуда делают договора с нашими российскими компаниями о выходе фильма.

Валентин Филиппов: Это же ещё Ленин говорил, Ленин сейчас не в чести, что «важнейшим из искусств является кино». Это часть воспитания, это один из способов формирования политической нации, контроль за информационным и за культурным пространством.

 Роман Разум: Само собой, 100%.

Валентин Филиппов: То есть получается, что оно не в наших руках?

Роман Разум: Практически можно и так сказать. В те годы, когда Ленин говорил эту фразу, тех людей, кто создавал кино, их были единицы, не то, что сейчас. Но самое важное, что сама киноиндустрия, как искусство, попало в рыночную экономику, стало как продукт, как шоколад, как водка.

Валентин Филиппов: Да, но извините меня, пожалуйста, рынок водки государство очень аккуратно регулирует. Оно говорит, что вот здесь завода такого будет продаваться водка, а завода такого-то не будет продаваться.

Роман Разум: Они же регулируют это не для того, чтобы переживать за наше здоровье и качество продукта, а регулирует в силу своих личных интересов.

Валентин Филиппов: Правильно, чтобы поддержать своих производителей, своих олигархов, своих киношников. Так вы хотите сказать, что вы – не наши киношники? Ну, вот каких-то киношников они поддерживают. Они создают условия для работы одному продюсеру, другому, третьему.

Роман Разум: Да.

Валентин Филиппов: А кто более русский продюсер, русские актёры, русский сценарий, чем «Ополченочка»?

Роман Разум: Вот, к примеру, простой момент такой, чтоб вы знали, фильм о Донбассе, который вышел одновременно с нами, но мы чуть раньше вышли здесь, в республиках, «Донбасс. Окраина». Вот то, что я знаю, и это, в принципе, написано везде официально: бюджет фильма 260 миллионов рублей. Дайте мне десятку, и я, как продюсер, сниму тоже самое. Только снимать фильм про Донбасс я буду не в Крыму, и режиссёр будет работать не тот, который ни разу не был на Донбассе. А мы сделаем по-настоящему, местный фильм с местными локациями, с местной природой. Это очень важно.

Валентин Филиппов: Ну как можно снимать фильм на непризнанной территории?… Это ж надо получать в Киеве разрешение?

Роман Разум: Зачем? В смысле?

Валентин Филиппов: Ну, представьте себе, ответственный режиссёр такой приедет на Донбасс без украинской визы. Приедет и будет снимать в Донецке или Луганске? Он же не может.

Роман Разум: Валентин, вы что? Или шутите или немножко не в теме.

Валентин Филиппов: Не, ну по логике, почему.

Роман Разум: Вы же знаете, как республики наши Донбасса поддерживают творческих людей из России. Мы открыты для всего, к нам едут артисты выступать. Неужели вы думаете, что режиссёру, который в Москве решил снять кино про Донбасс, откажут здесь работать.

Валентин Филиппов: Нет, ему «не откажут здесь работать». Но если он будет работать на Донбассе, возможно, его потом не пустят в Польшу.

Роман Разум: А, вот это другой вопрос. Согласен с вами. Он может получить определённые санкции. Да, это 100%. С этим мы тоже сталкивались. Допустим, когда искали актёров, актрису, нужна была актриса, которая не просто приедет к нам сюда на войну, а ещё и побреется налысо.  И когда я обращался в кадровые агентства, то многие девушки шарахались сразу в испуг.

Во-первых, ладно налысо побриться, но когда они понимали, что засветившись в таком проекте, они могут себе перекрыть дорогу в Европу куда-то, сразу эта тема отпадала. Вот за это огромное спасибо Марии Перн, актрисе из Волгограда, но она живёт в Москве, которая согласилась на роль. И Наташе Колосковой, с которой вы уже общались. Девчонки пошли на определённый риск.

Валентин Филиппов: А они между собой жребий тянули, кому налысо побриться?

Роман Разум: Нет, уже Наташа Колоскова была утверждена на другую роль, поэтому Мария Перн уже сразу понимала, что надо бриться ей.

Всё вы правильно подчёркиваете и акценты делаете. Те люди, которые у нас снимались, вот, к примеру, у нас снялся такой артист Вилен Бабичев. Очень востребованный актёр, он играет всех нелюдей, гадов конкретных, палачей, убийц. Фактурное лицо. Он играл у нас роль лидера украинских националистов Торнадо. Его прототип – это Олег Онищенко, кажется, который страшный человек. Сейчас их вроде прикрыли там на Украине. Они творили страшные вещи здесь у нас.

И вот он, когда сыграл эту роль, у него начались большие проблемы. Он и в «Миротворец» попал, и укропы писали, угрожали. Но человек сделал определённый поступок и гражданский шаг, и пошёл служить к нам в армию. Плюнул на всё, устроился в казачий полк, и сейчас несёт своё боевое дежурство на боевых позициях. Но в кино он вернётся. Я думаю, что просто будет ещё такой период.

Знаете, те люди, которые у нас втянуты в этот процесс, такие, как я и многие другие здесь, все, кто воевал. У нас-то у всех мечта одна: войти в состав России и наконец-то встретить этот праздник души, этот праздник судьбы. Я честно скажу, что для меня нет ничего величественней и торжественней, чем этот момент, который мы все представляем в будущем. Это будет, знаете, как нам рассказывали наши предки, как встречали Гагарина, когда он в космос полетел.

Валентин Филиппов: Как-то мы так безысходно поговорили о возможности проката. Я вообще не понимаю, а как же нам достучаться, как нам отвоевать хотя бы своё информационное пространство внутри России.

Потому что, смотрите, сейчас эти движения навальнят начинаются, ещё что-то. То есть, кто угодно входит в информационное пространство России, кто угодно вкидывает информацию, вкидывает какие-то фильмы, в том числе. И они сами собой идут в раскрут. То есть интернет не под нашим контролем вообще, это естественно, это мы все видим. На этом фронте как переломить ситуацию?

Роман Разум: Это должна быть государственная политика. Если государство наравне с тем, что мы видим оппозиционные движения все, навальные-анальные и всё такое. Если это существует, то информации, которая будет противостоять этому, должно быть в два раза больше. Это патриотическая песня, патриотическое кино, поддержка сил патриотических, которые за идею, за историю Великой Отечественной войны, добровольцев Донбасса, за будущее России, за православие, за всю эту тему. Это всё должно кипеть. Мы должны слышать новые песни, а их нет. Эфир заполнен какими-то Моргенштернами, какой-то Бузовой, какими-то Камеди клаб. То есть всё продано.

Валентин Филиппов: Я, как бывший КВНщик, хочу вам такую штуку сказать. КВН тоже может быть патриотичным, и я вас уверяю, что и Камеди клаб тоже может быть патриотичным, и он бывает патриотичным.

 Роман Разум: Бывает что-то редко.

Валентин Филиппов: Я понимаю, но значит, эту задачу никто не ставит, значит это не востребовано. Извините, но Семён Слепаков, песня про Крым. Вот вы противопоставляете того же Моргенштерна. Я не сторонник Моргенштерна, но это реально талантливый пацан, даже не пацан, достаточно взрослый человек, который сумел завоевать аудиторию. Он поставил себе задачу, и он её завоевал. А какую идею он может продвинуть…. Для него была идея завоевать аудиторию. А он мог продвинуть всё, что угодно.

Роман Разум: Завоевать аудиторию можно многими способами. Другой вопрос, как это работает для России и на Россию. Если творчество, которое создаёт Моргенштерн или тот же Шнуров, который сейчас стал прямо такой правильный, в пиджаках ходит, если это влечёт за собой разложение культуры человека, то это неправильно. Если это отпустить всё на самотёк, то вся культура погрязнет в этом.

Валентин Филиппов: Не, ну слушайте, всегда существовал какой-то авангард, какие-то импрессионисты, ещё что-то. Всё это, конечно базировалось на классической культуре. Если нет классической базы, то вот эти все «клетчатые» мимо получаются. В конце концов, Маяковский когда-то считался…, футуристы, считалось, что это не поэзия. Высоцкий когда-то…

Что говорили люди о Высоцком? Что говорили власти о Высоцком? Говорили: «А что это за бандит, алкоголик, что он орёт, он даже петь не умеет, нот не знает». А потом выяснилось, что нет, что патриотичней Высоцкого мы и не найдём никого. И он целое поколение воспитал.

 Роман Разум: Я проще сейчас объясню, чтобы вы не думали, что я упёртый в одном направлении.

Если есть вот столько на весах определённого творчества, скажем так, бездушного, столько же должно быть имеющего определённую идеологию. Назовите мне сейчас самую популярную песню о России, о Русском мире, новую, современную, быстро назовёте?

Валентин Филиппов: Ну, мне музыка петь не мешает. Я недавно нашел, о Донбассе песня…

Роман Разум: «Донбасс за нами».

Валентин Филиппов: Нет, «Донбасс за нами» – само собой. Мне понравилась песня, она даже у меня в машине всё время играет. «Нас несёт оторвавшимся тромбом прочь от любящей нас Украины». Офигенная песня.

Роман Разум: Я не знаю этой песни. Если вы сказали, что это песня про Донбасс, то это уже узкий круг и вряд ли её в России будут знать.

Я говорю о песне, которую поёт вся страна.

Валентин Филиппов: А у меня такое впечатление, что сейчас нет песни, которую поёт вся страна.

Роман Разум: Её нет, потому что государство не пропагандирует эти песни. Песни есть.

Валентин Филиппов: Дело в том, что я не по музыке. Вы по музыке, я нет.

Роман Разум: Вы коснулись просто искусства в целом, и кино и музыки. И вывод у нас простой – есть бизнес. Шоу-бизнес, кино-бизнес.

Валентин Филиппов: Да, конечно.

Роман Разум: Есть люди, которым на этом просто надо заработать деньги. Каков будет контент, и как он будет работать на Россию – это никого не волнует. А я считаю это неправильным. Вот вывод из всей этой темы.

Поэтому наш фильм – это не просто какие-то «Ёлки», это не просто фильм об истории любви, хотя это тоже должно быть. Но раз мы показываем так много фильмов ни о чём, давайте покажем фильм, который реально рассказывает о том, как страдает сейчас русский народ на Донбассе, о том, как люди отдают свои жизни за то, чтобы доказать, что мы русские, что мы хотим быть вместе с Россией. Это же надо показать, это патриотическое воспитание.

Валентин Филиппов: По сути – да. Но у меня всё равно остался вопрос. Как вы видите, всё-таки, прорыв фильма «Ополченочка» к большому зрителю. Это первый вопрос. Можете коротко ответить?

Роман Разум: Коротко я понимаю одно. Как только у нас закончатся все надежды на то, что мы что-то как-то сможем вернуть, чтобы нам дальше как-то жить и не продавать последнее, то мы просто его закинем в YouTube, в Торренты, в Вконтакт, в Фейсбук, Одноклассники, раскидаем его везде, и он пойдёт жить своей жизнью. Укропы его будут смотреть, будут нас все критиковать, поливать «говном», обзывать какие мы плохие ватники, колорады. Другая сторона поддержит нас, будут нас защищать, будут тоже комментировать.

Валентин Филиппов: А вы тем временем будете продавать камеры?

Роман Разум: Знаете, непростая ситуация у нас. Я хочу, чтобы другие услышали. Есть такой человек у нас, Владислав Плахута. Это человек, который реально отдал последнее, человек, который превосходно жил в Лисичанске, но когда началась война, он не остался там со своим бизнесом и не уехал в Киев, а бросил всё и ушёл в ополчение с казаками. Это уникальный человек, и когда мы с ним познакомились, я благодарю Бога, что свёл меня с этим человеком, он заразился этой идеей, он много внёс в фильм. Основная часть политическая и идеологическая в фильме заложена им. Он очень много сделал для фильма, несмотря на то, что он практически полностью его финансировал.

Поэтому я как продюсер, я как создатель, как оператор, вложил весь свой потенциал, умение, опыт. Он больше вложил средства, и я переживаю за этого человека по-братски. Это близкий для меня человек. Мы просто пожертвовали очень многим. Ведь мы пожертвовали не только финансами. Есть люди, которых уже нет рядом с нами, которые помогали нам, с которыми мы вместе работали. Есть много ребят, которые снимались в фильме просто, эпизодические роли бойцов, которые погибли уже на войне. Вот в этом вся духовная мощь нашего фильма.

Это не просто проект, в который вложили деньги, чтобы заработать. Это эпическая драма. Это фильм о том, как зародилась на Донбассе новая жизнь новых людей, новая культура, новые песни, книги, новые памятники. Это целый мощный исторический пласт. Наш режиссёр Сергей Козлов на этапе изучения сценария сразу сказал, что этот жанр будет называться эпическая драма.

Сейчас в современном кинематографе таких жанров нет, потому что эпос, о котором мы рассказываем, о нашем народе, его нового зарождения, как у нас на переломе, на войне. Но мы, к сожалению, видите, «не формат». Как мне кажется, мы, видимо, пугаем тем, что наш фильм может сильно поднять патриотические чувства.

Нашим, тем, кто управляет этим всем, я не знаю, «создатели смыслов» я их называю. Видимо, им не надо сейчас поднимать и накалять патриотические чувства.

Валентин Филиппов: У меня ещё, возможно, последний вопрос. Как считаете, хватит ли у вас сил, будет ли востребовано и насколько скоро съёмка фильма, например, «Освобождение Мариуполя», «Выход к Днестру», «Окружение Киева»

 Роман Разум:  Ну, вы так тонко к вопросу подошли. Вы бы прямо так и спросили. Как вы видите дальнейшую ситуацию.

Валентин Филиппов: Я её вижу абсолютно чётко, мне просто интересно будете ли вы об этом снимать?

Роман Разум: Вы знаете, я бы снял и не один бы фильм. Я готов до конца своей жизни снимать об этом кино, проект за проектом, пока живу. Это очень достойно.

Валентин Филиппов: И последняя серия – «Наши в Брюсселе»?

 Роман Разум: Я скажу, что этот съёмочный процесс, который длился у нас 5 месяцев, я до сих пор считаю самым ярким этапом в своей жизни. Это невероятные ощущения, невероятные люди, знакомства, опыт.

Знаете, как наши ребята учились воевать на войне с нуля, вот так, по сути, и мы учились снимать кино. Я не профессиональный оператор и не заканчивал ВГИК. Я просто в своё время наснимал десятки видеоклипов. Да, умею монтировать, графику кое-какую умею делать. Умею камеру держать, какой-то талант, видимо, имею от природы. Но никогда этому профессионально не учился. Поэтому, многие вещи пришлось сходу изучать, пробовать, как-то пытаться.

Вот у меня даже хлопушка наша лежит. Я вам так скажу, это инструмент, вы знаете, чтобы потом соединить звук с видео. Вот этот щелчок потом мы в монтаже видим пик и по нему сводим звук. Вот, наверное, если собрать сотни фильмов, которые мы видим и знаем, то эта хлопушка не будет вот так выглядеть, потому что это всё трещины и разломы. Её переезжала машина, её придавливало в танке казёнником. Она вечно трескалась, ломалась, и мы её клеили, клеили и клеили, но она живая. Вот это самое важное.

Вот также точно наши души. Они все потресканные, все в ранах, ссадинах, но мы живы и будем бороться до конца, будем стучать во все двери, приложим максимум усилий, чтобы этот фильм увидел русский зритель, российский зритель, чтобы его украинцы увидели тоже. Я, кстати, считаю, что этот фильм не должен унизить никак их. Мы не «обсираем» культуру, мы не против украинского народа. Мы против политиков-варваров, которые из-за денег стравили наш народ. Вот в чём вся проблема. Этот фильм создан не для того, чтобы наши отношения ухудшить, этот фильм для того, чтобы им там немножко просветлить мозги, что мы один народ, что мы единое целое. Рано или поздно надо возвращаться опять назад.

Валентин Филиппов: На этой не совсем позитивной ноте я хочу вас поблагодарить. Поблагодарить не столько за это интервью, сколько за тот труд, за те душевные силы, за физические силы, которые вы потратили на производство фильма «Ополченочка». Я абсолютно серьёзно верю в то, что «Ополченочка» пробьется к зрителю, к широкому экрану и сделает своё полезное дело для всей страны.

Для всей страны не Донбасса, не Российской Федерации, а для всей нашей огромной страны на 300 миллионов населения. Потому что надоело, что нас всё время делят. Донбасс, Крым, ещё что-то, Красноярский край. Почему всё по отдельности?

 Роман Разум: Спасибо ПолитНавигатору за информационную поддержку. Для нас это очень важно. Увидят одни люди, расскажут другим. Мы только благодаря этому можем сейчас обратиться, рассказать о том, что мы сейчас делаем. Так что вам огромная благодарность.