Другой Максим Равреба: Интервью “ПолитНавигатору”

Максим Равреба – большой и добрый антифашист из Киева. На улицах пылающего и замерзающего города он стоял плечом к плечу с «Беркутом». Вселял уверенность в бойцов и нёс правду в Мир, который ничего не хотел знать. И даже после воцарения хунты продолжал борьбу. Ушёл только тогда, когда дальнейшее пребывание в Киеве стало невозможным. Теперь Москва. Метрополия. Максим остаётся киевлянином. Представителем того булгаковского города. Русского Киева, которого, возможно, уже и нет. Увидит ли он его вновь? В беседе с обозревателем “ПолитНавигатора” Валентином Филипповым зритель услышит другого Равребу – более скептичного, чем на страницах блога. Равреба уже не верит в быстрый разгром хунты и не видит перспективы скорого возвращения в родной город.

Подпишитесь на новости «ПолитНавигатор – Киев»  в Facebook, Одноклассниках или Вконтакте

Подпишитесь на новости «ПолитНавигатор» в ТамТам, Яндекс.Дзен, Telegram, Одноклассниках, Вконтакте, каналы YouTube и TikTok.
Для подписки на уведомления в баузере нажмите здесь.

Валентин Филиппов: Максим, здравствуйте.

Максим Равреба: Привет.

Валентин Филиппов: Всех волнует вопрос, как устроились в Москве? Стали ли москвичом?

Максим Равреба: Я киевлянин, я никогда не смогу стать москвичом. Устроился пока. Все непросто. Все требует хлопот много.

Валентин Филиппов: Как-то приходится оформляться, получать разрешение на временное пребывание?

Максим Равреба: Я законно нахожусь в Российской Федерации, процесс идет, комментировать не хочу.

У меня опыт не похож ни на чей опыт, поэтому бессмысленно об этом говорить. Я пишу регулярно, что считаю нужным в фейсбуке. А говорить об этом не хочу, поскольку процесс идет, и каркать не хотелось бы.

Валентин Филиппов: По старой такой провинциальной позиции задаю вопрос. Как обычно: “Был в Москве? Горбачева видел? Что сказал?”. Вы там находитесь ближе. Вот этот замечательный Комитет спасения Украины, который внушает надежды кому-то. У Вас свой взгляд есть на происходящее?

Максим Равреба: В понедельник 3 августа меня пригласили в гостиницу Украина на 12 часов. Я хочу побывать, посмотреть, и тогда смогу что-то говорить по результатам того, что я увижу.

Валентин Филиппов: То есть, пока что как-то оценивать это невозможно.

Максим Равреба: А как можно оценивать то, что, о чем ты ничего еще не знаешь?

Валентин Филиппов: Ну, хотя бы по персоналиям. То есть, вот я с уважением к Азарову отношусь, там где появляется Марков – там движуха. А Царев – Царева я не знаю практически.

Максим Равреба: Царев опроверг свое участие в Комитете. Маркова я знаю только понаслышке, по старым новостям. И Азарова, конечно, знаю, много знаю о нем. Но говорить о них вот в таком формате еще рано, поскольку еще непонятно, что это. То есть, нам, я надеюсь, расскажут в понедельник о том, что это будет, и тогда можно будет начинать думать об этом. Пока еще событие не произошло. Пока это только разговоры, сплетни и досужие всякие рассуждения.

Валентин Филиппов: Но люди живут надеждами. Что с них взять? Все же всё ждем. Полтора года ждем.

Максим Равреба: Просто я не понимаю, пока я еще не знаю какие надежды связывать нужно с комитетом. Я не знаю еще, с какой целью он создается, чем собирается заниматься и так далее.

Валентин Филиппов: Можно ли считать, что антиоранжевое, или как угодно, антихунтовские какое-то движение приходит? Потому что, в общем-то, кроме движения на Донбассе, непосредственного ополчения, очень активной деятельности я, к сожалению, не наблюдаю. Ни здесь в Крыму, ни в Москве. Чего-то за полтора года супер-существенного для борьбы на постукраинском пространстве, не считая Донбасса, не произошло.

Максим Равреба: Вы совершенно правы и уже ответили сами на свой вопрос. Ну, абсолютно верно. Абсолютно правильная оценка ситуации. Пока ничего такого существенного не происходит.

Валентин Филиппов: Почему не удалось отстоять Киев Антимайдану? Почему, в общем-то, имея в руках машину принуждения, наши лидеры сбежали? Почему при такой поддержке всеобщей, в общем-то, естественной населения, не удалось остановить эту чуму?

Максим Равреба: Ну, потому, что опять же, вы правильно сказали, наши, те люди, которые представляли собой государство, сбежали. То есть, Янукович, в силу трусости изменил присяге, которую он давал как президент, и сбежал в Россию. Вслед за ним были вынуждены бежать и остальные. Были подписаны соглашения, которые были преданы одной стороной, ну и в общем где-то другой тоже. То есть, Янукович подписал какое-то, но не стал утруждать себя их выполнением. Сейчас он говорит, что он хотел, что его предали, подставили. Ну, это старые события, они всем известны достаточно.

За майданом стояла Америка, Европа. За Януковичем непонятно кто стоял. Скорее всего, никто. Ну, это всем известные события. Все уже закончено.

Валентин Филиппов: Сейчас очень многие говорят, что ребята, мы вернемся, мы скоро вернемся, все наладится, все восстановится. То есть, вот Вы, наверняка, тоже хотите вернуться. Ну, естественно, не в ту Украину, которая сейчас создалась. Насколько шансы у нас всех?

Максим Равреба: Шансы вернуться на Украину?

Пока никаких шансов нет вернуться. К сожалению, та Украина, которая сейчас, она меня не устраивает. А я не устраиваю ту Украину, которая здесь сейчас. Пока что никаких абсолютно намеков на то, что что-то изменится, нет. Соответственно, никаких шансов вернуться нет.

Валентин Филиппов: Но, в чем больше шансов? В дипломатии, в экономическом давлении или все-таки движении ополчения на Запад?

Максим Равреба: Никакого движения ополчения на Запад не будет сейчас. Выполняется Минск-2. Сейчас все, напротив, идет к тому, что выполняются все пункты соглашения. Это соглашение заключено было отнюдь не Путиным и Порошенко, а Путиным и Обамой, например, Меркель, Олланд. То есть, Порошенко как-то он, собственно, никто.

Никакого движения ополчения на запад быть не может. Это видно.

…Говорить об освобождении, Освобождение это что? Это если хунта уйдёт от власти – она не уйдёт от власти.

Валентин Филиппов: Но, возможно, при определённой децентрализации можно будет отдельные регионы откусить

Максим Равреба: Нет-нет-нет. Та децентрализация, которая предлагается (Порошенко), она наоборот, укрепляет только власть президента. Позволяет назначать людей в местную власть, и прекращать полномочия существующих персоналий. Ну а с другой стороны, вы же понимаете прекрасно, что Минск-2 выполняется, это говорит о том, что хунта будет и дальше находиться в Киеве. Она под мощным прикрытием европейских государств, сателлитов Америки, в таких условиях хунта будет и дальше находиться у власти, и осуществлять, добиваться своих целей.

Валентин Филиппов: Пессимистично

Максим Равреба: Нет, это реалистично, почему пессимистично… я говорю о том, что происходит. Я не говорю о том, что может произойти. Всё есть вот так, как я сказал. Я же не буду называть белое чёрным, а чёрное белым.

Валентин Филиппов: Ну, да. Да. А ребёнок мой спрашивает, «папа, когда в Одессу».

Максим Равреба: Мой тоже.

Валентин Филиппов: Ну, что я могу сказать. Будем надеяться, что наши дети, когда-нибудь сумеют вернуться.

Максим Равреба: Посмотрим. Всё к лучшему. Что бы ни происходило с нами, всё это к лучшему, ещё неизвестно, кому лучше, кому хуже. Кому куда надо. Разберутся дети. Куда им надо.