Зеленский подтвердил: Украина сознательно выбрала войну

Медиасорока принесла на хвосте свежую порцию откровений европейских отставников, проливающих свет на подоплеку нынешней войны на Украине.

В этот раз на признания пробило немецкую экс-канцлерин Меркель. В интервью Die Zeit она поведала о содержании разговоров с украинскими президентами – бывшим, Порошенко, и нынешним, Зеленским.

Подпишитесь на новости «ПолитНавигатор» в ТамТам, Яндекс.Дзен, Telegram, Одноклассниках, Вконтакте, каналы YouTube и TikTok.
Для подписки на уведомления в баузере нажмите здесь.

«Президент Зеленский очень критически отнесся к минским соглашениям. Он уже сказал это во время своей предвыборной кампании и отметил, что считает это неосуществимым», – констатировала Меркель.

Она подтвердила общеизвестное мнение о непопулярности минских соглашений на Украине, в связи с чем их было сложно реализовать политическим путем.

И раз уж в последнее время стал популярным жанр работы над ошибками задним числом, почему бы еще раз не поговорить о том, в чем нет ничего нового для тех, кто следил за темой последние восемь лет.

Лично для меня всегда было загадкой упорное отторжении е «Минска» со стороны украинского политического класса и активной части общества, поддержавшей майдан. Вокруг этих «написанных на коленке» соглашений на Украине было наворочено столько слоев лжи и откровенных мифов, что впору только разводить руками. Причем сам текст этих соглашений, как и сопутствующий ему «комплекс мер» на Украине, кажется, так никто кроме полутора десятков экспертов и не читал.

Только эта версия может объяснить живучесть единодушного мифа о том, что «Минск» якобы был невыгоден Украине. Понятно, когда об этом пели на все лады хоры пропагандистов в Москве. Они, если кто помнит, еще и не такое пели. Например, что в минских соглашениях якобы заложена какая-то «федерализация» Украины.

_{Между тем внимательное чтение этого документа упрямо свидетельствует об обратном: «минские» пункты практически ни к чему официальный Киев не обязывали всерьез и на глобальном уровне. А если в чем-то и обязывали, то на короткий промежуток времени и применительно к четко прописанной географической локализации этих обязательств.}

Да о чем говорить, если «Минск» не распространялся даже на весь Донбасс, а лишь на небольшую его часть, контроль над которой Киев потерял по итогам событий 2014 года и которую дипломатично обозвали «отдельными районами Луганской и Донецкой областей». И все дальнейшее, начиная от особого статуса местного самоуправления и заканчивая его закреплением в украинской конституции, относилось исключительно и только к этим «отдельным районам».

Расхожее мнение о том, что если бы Украина согласилась на уступки «ОРДЛО», то затем она должна была бы предоставить аналогичные права каким-то другим своим областям – например, Харькову или Закарпатью – это миф, не имеющий подтверждения в тексте минских соглашений.

Более того, помните вот ту бесконечную как «У попа была собака» пикировку в Трехсторонней Контактной группе на тему очередности выполнения минских пунктов – сначала выборы под контролем ОБСЕ, а потом контроль над границей или наоборот?

Так вот, нюанс, о котором мало знает широкая публика, состоял в том, что даже эти самые выборы по спецзакону Украины Киев был обязан провести лишь единоразово – «полномочия депутатов местных советов и должностных лиц, избранных на досрочных выборах, назначенных Верховной Радой Украины этим законом, не могут быть досрочно прекращены».

На все последующие созывы эта оговорка не распространялась, как и не ограничивалось право Украины вносить в этот закон в дальнейшем какие-то изменения.

_{В переводе на русский: даже если бы по итогам таких выборов в местную власть Донецка и Луганска попали какие-то ориентированные на Россию и малоприятные для Киева люди, терпеть их он был обязан исключительно следующие четыре года – ровно до конца срока полномочий, на который они избраны.}

Более того, никто не мешал Киеву потратить эти четыре года на подготовку ориентированной уже на Киев местной элиты, финансовую заинтересованность и банальный подкуп существующей местной власти. В украинских условиях это было легко и не требовало ни сверхусилий, ни сверхзатрат.

По факту, согласись Украина на выполнение «Минска» даже на условиях предложенной Россией очередности, они бы потом легко тихой сапой разложили бы местную власть, пересажали прорусских активистов и бывших ополченцев по совершенно неполитическим статьям (ну там наркотики нашли или ДТП в состоянии опьянения, или хранение оружия, да мало ли поводов) и уже через четыре-пять лет превратили «особый статус» отдельных районов» в чистую бутафорию, такую же, какой все годы незалежности кроме короткого перерыва президентства Мешкова была автономия Крыма. 

Аналогично дело обстояло и с гуманитарной частью минских соглашений. Определенные послабления русскому языку распространялись исключительно на «отдельные районы» и более ни на кого. Чтобы было понятно: например. Донецк получил бы «право на языковое самоопределение», а вот Мариуполь или Славянск – уже нет.

_{При этом – что немаловажно – минские обязательства Украины хотя и предусматривали преференции русскому языку в «ОРДЛО», однако не запрещали поддерживать, развивать и продвигать на этих же территориях украинский. Даже защищенный фиговым листком «особого статуса» русский язык все равно был бы вторым. Первым оставалась бы мова.}

Нужно было очень не любить украинское государство, чтобы подозревать что оно рухнет от того, что в Донецке и Луганске не смогут снести памятники Ленину или запретить документооборот на русском языке. Но ведь в реальности именно такой образ мысли все эти годы на Украине и доминировал. Я не знаю, какую кашу нужно было иметь в голове средневзвешенному украинскому патриоту, чтобы всерьез считать минские пункты «зрадой и капитуляцией».

И это притом, что сами же украинские випы в порыве откровенности не раз еще до СВО проговаривались, что мол «Минск» для Украины – не более чем способ получить необходимую передышку и время, чтобы окрепнуть для решения проблемы Донбасса военным путем.

Что характерно – аудиторию эта явная биполярочка – то есть «хитрый проукраинский маневр» и «зрада с капитуляцией» в одном флаконе – ничуть не смущали. Пропагандистские помои хавали на ура и просили добавки.

Вообще говоря, нужно быть полнейшим циником или моральным уродом, чтобы сознательно топить за войну. Война, как известно – это последний довод из линейки имеющихся. К нему прибегают тогда, когда уже нет никакой возможности решить дело с меньшими затратами и жертвами – политическим, дипломатическим, экономическим путем, с помощью «мягкой силы».

_{И тот факт, что украинская власть с самого начала однозначно выбрала войну и готовилась именно к ней, имея альтернативу в виде  мирного аншлюса мятежных территорий, чтобы «повесить» мятежников «потом» – строго по заветам днепропетровского классика, лучше всяких слов характеризует эту украинскую власть.}

По факту вот эти нынешние разговоры задним числом о неприемлемости минских соглашений выглядят как признание в том, что именно киевские власти – Порошенко, а вслед за ним Зеленский – сознательно привели на Украину масштабную войну, когда в их руках были все возможности, чтобы ее предотвратить, купировать и локализовать на ограниченной территории.

Теперь дело за тем, чтобы это дошло до самих украинцев.