Вперёд, на Славянск: Разведка сообщила размер группировки ВСУ на Донбассе

Ход спецоперации на Украине для «ПолитНавигатора» продолжает анализировать полковник Геннадий Алёхин из Харькова, боевой офицер, соратник легендарного генерала Трошева, член Союза писателей России.

До 70 тысяч украинских военных, по данным разведки, могут находиться и держать оборону в достаточно плотной агломерации по линии Славянск-Краматорск-Авдеевка-Северодонецк-Лисичанск.

Подпишитесь на новости «ПолитНавигатор» в ТамТам, Яндекс.Дзен, Telegram, Одноклассниках, Вконтакте, каналы YouTube и TikTok.
Для подписки на уведомления в баузере нажмите здесь.

Здесь не прекращаются боевые действия – на довольно пересеченной местности, с естественными укрытиями и заранее подготовленными укрепрайонами.

На северном фланге российская армия вплотную подошла к Славянску.

Судя по тому, как успешно развивалось наступление наших войск при массированной поддержке ВКС, ракетных и артиллерийских комплексов и установок, противник понес существенные потери и спешно отодвинулся к Славянску.

Одновременно разведывательные и штурмовые группы ВС РФ прочесывали и обрабатывали лесные массивы вокруг города и расширяли плацдарм на западном берегу Северского Донца.

_{Российская армия, на мой взгляд, придерживается верно выбранной тактики действий, исходя из конкретной ситуации, четкого и слаженного взаимодействия всех родов войск, задействованных в спецоперации.}

После огневой подготовки наступления, в бой вступают бронетехника и батальонно-тактические группы. Уничтожаются опорные пункты и укрепрайоны, при вхождении в населенные пункты производится зачистка силами штурмовых групп и отрядов. Четко, не торопясь.

Одной из главных задач остается минимизирование наших потерь.

Подразделения ВСУ и отряды самообороны, как правило, в открытом бою терпят поражение, особенно необученные тероборонцы последних волн мобилизации. Поэтому стягивают свои части и подразделения в жилую, индустриальную застройку. Или в промзону, как в Северодонецке.

Однако промышленная зона завода «Азот» не идет ни в какое сравнение с «Азовсталью» в Мариуполе. И, во-вторых, боевики не горят желанием там обороняться и уже выходят на переговоры с нашими военными. Вполне очевидно, что условия будет диктовать  командование союзных войск. Только сдача в плен.

Если кратко подытожить складывающуюся на данный момент ситуацию на южном фланге, можно констатировать: с окончательным перерезанием трассы снабжения материальных ресурсов по линии  Бахмут-Лисичанск, противник попадет в очередную ловушку.

Хотя, надо признать, что на некоторых участках фронта ВСУ и националисты упорно сопротивляются, огрызаются огнем ствольной артиллерии и САУ, не утратил силу противник и в контрбатарейной борьбе.

На других направлениях-Харьковском, Южном, не прекращаются бои местного значения, как успели окрестить некоторые политологи. Но приведу лишь один эпизод из горячих, ежедневных будней разведчиков. Короткий рассказ моего боевого товарища, спецкора фронтового агентства «Анна-Ньюс» Сергея Бережного:

«Разведгруппу на БМП тупо рванули «монкой» (МОН-90 – мина осколочная направленная с разлётом осколков до 95 м) из засады. Трое «двухсотых», остальные «трёхсотые». Ещё живой начштаба просил по рации помощь: оглушенный взрывом, контуженный, он хрипел, что контужен, не может ориентироваться и не знает, куда вывести людей, что патроны на исходе и что их ждали на этой дороге.

Комбриг гонял желваки и молчал. Это он послал разведчиков вопреки здравому смыслу именно по этой дороге на БМП, хотя начштаба настаивал идти пешими через лес.

Он понимал, что не окажи помощь – начштаба и разведчики погибнут, но свой резерв посылать не стал. Может, понимал, что и те могут угодить в засаду. Может, потому что их было слишком мало. Может, потому, что живой комбат расскажет, кому обязана гибелью разведка. Может, потому, что…. Да кто же знает, почему комбриг не принял решение.

Начштаба последний раз вышел на связь. Он уже не просил помощи – понимал, что никто не придёт, лишь прохрипел, что их осталось двое и что они уже выдернули чеку гранаты. И выругался угасающим голосом. Он не отпустил тангенту своей рации, и все слышали зачастившую и усиливающуюся автоматную дробь, потом одиночные выстрелы, взрыв и… обрушившуюся тишину в эфире.

Их тела вытащил комбат сутки спустя. Чужой комбат из флангового батальона. Командир разведвзвода бригады рассказал ему о гибели разведгруппы и о том, что комбриг отказал им в помощи. Он вышел из дома и подставил лицо струям дождя, чтобы никто не видел его слёз, а потом собрал добровольцев и сам повёл группу на единственном уцелевшем бэтээре. В том бою они пленных не брали. И боевую задачу выполнили».

Вот такая суровая правда войны, без ретуши и глянца. Война – это рутина, грязь, тело, неделями не знающее воды, пропахшая потом и чёрт знает чем одежда, промокшая, а потом прихваченная морозом и ставшая жестяной. Это сбитые в кровь пальцы и стёртые ноги в вечно мокрых берцах. Война – это не только подвиги, о которых нужно говорить в полный голос…

На этом фоне не утихают информационные «схватки» в медийном пространстве противоборствующих сторон. Например, сведения о потерях. Их число растет в геометрической прогрессии только за минувшую неделю. Вначале Зеленский говорил о 100 человек убитыми (ежедневно) и 500 раненых, затем Подоляк удвоил число погибших и раненых. Наконец, небезызвестный Арестович, главный рупор киевского режима, вывел средне-арифметическое число погибших – порядка десяти тысяч военных украинской армии, только за последнее время.

На мой взгляд-тема потерь-очень спекулятивная. Понятно, об этом никогда не было принято говорить вслух при любом конфликте. Украинская сторона вынуждена это признать спустя три месяца, только с одной целью. Чтобы выпросить как можно больше военной помощи у Запада.

Бесспорно, есть потери среди солдат, офицеров и генералов российской армии. Минобороны в апреле озвучило цифры. Не сомневаюсь, что такие данные будут предоставлены после тщательной и всесторонней проверки.

Арестович, к примеру, по манере держаться (театрально, вальяжно, с паузами), что не исключает бранные выражения, казалось, сразу располагает к себе. Если внимательно проследить его комментарии и выступления в прямом эфире, сразу можно заметить противоречия, откровенные подтасовки и ложь. Вполне возможно, что Арестович  выглядит убедительнее  стиля сообщений Минобороны России. Ну и что? При этом он всегда практически лжет. А Минобороны России говорит правду. Кстати, это вынужден признавать спустя время сам Арестович.

А вот официальные лица местных украинских администраций, районы которых уже находятся под контролем союзных войск, врут нагло, не моргнув глазом. Самый свежий пример. Глава города Изюм (Харьковская область), сбежавший и непонятно откуда вещающий в эфире главных новостных каналов незалежной с «прискорбием» сообщает, что «злые орки держат в наручниках 15 (!!!) тысяч местных жителей и под угрозой расправы не дают им вырваться из лап коварных оккупантов». Буквально через час в эфире «Россия-1» идет репортаж об обустройстве и налаживании мирной жизни в том же Изюме. Убедительные доказательства – телевизионная картинка, мнения местных жителей на примере открытия местной музыкальной школы. С помощью военных, МЧС России.

Кстати, давно пора, на мой взгляд, предоставлять слово не только официальным представителям новой военно-гражданской администрации, но и простым мирным жителям, в том числе, на ежедневных ток-шоу.