«Дружбы с Россией не будет»: Что делать с беженцами с Украины?

Президентские выборы на Украине вряд ли вернут дружественные отношения Киева и Москвы. В России необходимо принять новый миграционный закон, призванный облегчить положение в РФ беженцев с Украины. Легализоваться в России сейчас удается лишь мизерному числу спасшихся от войны и репрессий. До сих пор многим ополченцам угрожает высылка на Украину. Об этом обозревателю «ПолитНавигатора» Валентину Филиппову рассказала  глава «Союза политэмигрантов Украины» Лариса Шеслер.

Подпишитесь на новости «ПолитНавигатор» в ТамТам, Яндекс.Дзен, Telegram, Одноклассниках, Вконтакте, каналы YouTube и TikTok.
Для подписки на уведомления в баузере нажмите здесь.

Валентин Филиппов: Лариса, здравствуйте.

Привет солнечной Москве из промозглого Севастополя и Крыма. Сегодня у нас начали включать отопление. Температура упала до небывалых +12 градусов по Цельсию.                           

Лариса Шеслер: Ну, в тёплой Москве топят уже полтора месяца, так что нам хорошо.

Валентин Филиппов:  Одним из главных препятствий выборам на Донбассе, с точки зрения Украины, является то, что огромное количество переселенцев с Донбасса не могут проголосовать. Скажите, а власти ДНР сейчас готовятся как-то обеспечить дончан, проживающих на территории России, возможностью проголосовать за главу Республики?

Лариса Шеслер:  Я думаю, что таких возможностей у властей ДНР, вообще, нет.  Это, на самом деле, не вина властей ДНР, это их беда. У них нет никаких, вообще, представительств на территории Российской Федерации. Даже тот декоративный МИД ДНР, который в 2014 действовал на территории Российской Федерации, и тот приказал долго жить. И в отсутствии всяких представительств ДНР и ЛНР  на территории России, участие жителей Донбасса с территории России невозможно.

Валентин Филиппов:  Скажите тогда, немножко обратная ситуация, говорят, что на Украине скоро выборы президента.                           

Лариса Шеслер: Говорят – да.

Валентин Филиппов:  Можно ли считать их легитимными, если с Украины мигрантов – восемь миллионов? Это именно избиратели. Они, в основном, находятся на территории Российской Федерации. И никакой возможности высказать своё мнение о том, кто такой президент Украины, у них нет. Так можно ли считать выборы на Украине легитимными?                        

Лариса Шеслер: Выборы на Украине не могут быть легитимными не только потому, что там нет огромного количества избирателей. А и потому, что никакого свободного выбора на Украине нет и быть не может. В условиях, когда на Украине действуют диктатура националистов, диктатура батальонов, диктатура «Азова», диктатура бандитов, которые врываются в дома любого человека, который считает себя оппозиционером. О каком свободном выборе может идти речь? И о каком выборе избирателей президента может идти речь?

Валентин Филиппов: Понимает ли это руководство Российской Федерации, которое должно будет принять какое-то решение? Признаёт ли она выборы, прошедшие на Украине, или не признаёт.                         

Лариса Шеслер: Сложно предугадать, что решит руководство Российской Федерации. Оно, обычно, поступает вопреки ожиданиям. И совершенно неожиданный шаг сделает. Мы помним, что в 2014 году мы все считали, что нельзя признавать Порошенко президентом, тем не менее, руководство Российской Федерации признала его. И легитимизировало тем самым  нынешнюю власть Украины.

Что будет в следующем году? Я думаю, что никакого поворота курса не будет. Независимо от того, кого выберут президентом на территории Украины. Дружбы с Россией не будет, ни при каких условиях. Кто бы ни пришёл к власти.

Валентин Филиппов: К чему я это всё клоню? Может быть всё-таки Российская Федерация, в лице её руководства, наконец-то осознает, что Украина, это враждебное государство?

И решать, исходя из этого, проблемы переселенцев, беженцев, мигрантов Почему бы не исключить из законодательства такую кару страшную, как «депортация на Украину»? Для многих депортация на Украину сродни смертной казни.

Лариса Шеслер: На мой взгляд, на территории России не могут принять решение о том, что делать с Украиной. И из-за этого продолжают действовать все абсолютно договоры, все конвенции, которые были подписаны с Украиной до 2014 года. В том числе конвенция о правовой поддержке 1993 года, в соответствии с которой из страны экстрадируют по запросу украинской прокуратуры или интерпола. А также депортируют за админнарушения.

Естественно, это всё вступает в противоречие с конвенцией о беженцах, которую Россия ратифицировала. И в соответствии с которой нельзя депортировать и экстрадировать на территорию другой страны человека, если ему угрожает опасность в виде пыток, заключения тюрьму и так далее.

Но, к сожалению, российские суды очень часто, вообще, не учитывают политические процессы, которые происходят на территории Украины. И в большей части именно потому, что на законодательном уровне, на уровне указов или решений Кабмина, вообще, никак не задекларировано, что на территории Украины действует террористическая власть, которая подвергает политическим репрессиям своих оппонентов.

Как только это будет произнесено на правительственном и законодательном уровне, эта проблема будет решена. А сейчас всё упирается в то, что каждый случай индивидуален. В каждом случае мы обращаемся к прессе, мы обращаемся к различным органам, поднимаем шум, в последнюю минуту человека выдёргиваем.

Но, всё-таки, так же нельзя. Нужно, чтобы это всё было централизовано. И чтобы такой проблемы не существовало. Экстрадиции-депортации на территорию Украины.

Мы неоднократно говорили о том, что, если человек совершил что-то или обвиняется в каком-то правонарушении на территории Украины, пускай прокуратура Украины сюда предъявляет данные, и суд проходит на территории России. В соответствии с Российским законодательством. И в соответствии с доказательствами, которые предъявит Украина. К сожалению, этого пока нет.

Валентин Филиппов: Наших судей российских достаточно трудно убедить. «Я выступал против переворота» – а они говорят: «Ну и что?».                        

Или вот у Бережной сейчас обыск был, ей обвинение выдвигают в измене Родине. И как доказательство обвинения, измены, они  предъявляют её письмо министру иностранных дел России Сергею Лаврову. Официальное письмо, с подписью, с печатью. И объяснить в российском суде, что я написал письмо Лаврову, и за это мне грозит 15 лет лишения свободы,-  ни один разумный человек не поверит!

Скажет: «Ерунда какая-то. За это не сажают. И статьи такой нету «Письмо Министру Иностранных Дел». Это не наказуемо».

Хорошо, что слышно об ополченце – одессите Шадрове, которого собрались депортировать?

Лариса Шеслер:  Сейчас и Союз Политэмигрантов пишет обращения в органы МВД, и  Константин Фёдорович Затулин обращается к министру внутренних дел с просьбой пересмотреть, вообще этот вопрос с Шадровым.

Конечно, мы все понимаем, что этот Шадров, наверное, не пушистый зайчик. Наверное, он в чём-то и виноват. Но это совершенно не основание для того, чтобы выслать его территорию Украины, где ему может грозить и смерть, и пытки, и самое жестокое наказание. Естественно, этого человека, который участвовал в ополчении, нельзя подвергать опасности и высылать на Украину.

Но я думаю, из-за того, что многие и СМИ, и общественные деятели, и депутаты Госдумы вмешались, я думаю, что удастся отстоять.

Но, опять же, это же не единичный случай. Вот сейчас в Сибири ополченец Венедиктов, которому не дают возможности легализоваться на территории России. Выяснили, что у него запрет на въезд в Россию. А куда он должен выехать, если он ополченец?  И таких случаев ещё много.

Сейчас мне должны прислать документы об участнике «Оплота», Антимайдана, который очень активно боролся с майданом, а сейчас тоже над ним висит угроза экстрадиции по запросу интерпола. И таких случаев большое количество.

И, поскольку, нет централизованного решения, хотя бы Верховный Суд дал бы разъяснение, что, если человек из Украины, то нужно идти по такой-то процедуре. К сожалению, этого нет. И по каждому случаю начинаются колоссальные усилия. И огромные проблемы возникают у любого ополченца.

Валентин Филиппов:  Но ведь мы слышим по ТВ о смягчении миграционного законодательства.

Лариса Шеслер: Изменения в законодательстве пока нет. Пока Владимир Владимирович озвучил новую концепцию миграционной политики Российской Федерации. Концепция – она хорошая. Она очень объёмная. Она правильно формулирует проблемы. Говорит о том, что в России очень плохая демографическая ситуация. И для стабилизации численности населения, и для развития страны необходимо привлекать соотечественников.

Сформулировано то, что не справляется «программа переселения». Сформулировано то, что чрезвычайно забюрократизированы процедуры получения РВП и ВНЖ. Что возникают неоправданные трудности. И что нужно эти препоны убрать.

Теперь, в соответствии с этой концепцией? нужно разработать процедурные и законодательные вещи, которые позволят убрать эти препоны.

Вот мы посмотрим, как будет реализована эта концепция. В каких законодательных актах, в каких указах.

У меня есть надежда, что всё-таки, удастся эту скалу подвинуть. И будет коренным образом изменено отношение к мигрантам.

Но если мы вспомним, откуда ноги растут у этой проблемы, то в начале двухтысячных годов «охранители» сказали: – всё, нам больше никто не нужен. И поставили огромные заборы. И теперь через эти заборы умудряются перелезть очень маленькая часть людей, которые штурмуют эту стену. Всё это приводит к тому, что в прошлом году всего лишь около 80 тысяч граждан Украины получили российское гражданство. Это всё вместе. Это по программе переселения, по носителям русского языка, по программе воссоединения семей.

Валентин Филиппов: Это, вообще, цифра не серьёзная.                           

Лариса Шеслер:  Цифра смехотворная, потому, что мы знаем, что после Евромайдана миллионы приехали. После войны на Донбассе миллионы человек оказались в России. И очень многие из них хотят получить гражданство.  Именно гражданство даёт право жить и работать в стране, чью историю, язык и культуру ты считаешь своей.

Валентин Филиппов:  Эта концепция рассчитана, я понял, поправить демографию, хотя некоторые чиновницы нам говорят, что никто вас не просил рожать. А кто-то говорит – никто вас не просил приезжать.

А что будет, если мы пойдём на Киев, вы себе представляете, какой поток людей, которые с баулом и паспортом в зубах, начнут переходить границу? И хорошо, если с баулом. Может только паспорт, завёрнутый в кулёчек. И всё. 

Лариса Шеслер: Ну, в этой концепции указано отдельным пунктом выполнение гуманитарных обязательств, которые Россия несёт по отношению к вынужденным беженцам, переселенцам, мигрантам, которые мигрируют из-за чрезвычайных обстоятельств. Этот пункт, кстати, есть. Я думаю, что учитывается и такая вероятность, что Россия может стать местом для убежища миллионов человек – в случае какого-то катаклизма на территории Украины.

Валентин Филиппов:  В общем, опять ждём.

Лариса Шеслер:  Ну, будем надеяться, что камень вода точит. И эти проблемы, которые мы постоянно озвучиваем, которые мы постоянно поднимаем, всё же начали звучать достаточно громко в российском обществе.

Мы помним с вами, что ещё три-четыре года назад нас вообще никто не понимал. – О чём вы говорите!?  Российское гражданство – это так элементарно! Эти украинские мигранты, которым лень дойти и постоять в очереди!

Валентин Филиппов:  Надеюсь, что медленно, но верно будут приняты правильные решения.                          

Лариса Шеслер: Я надеюсь, что уже в 2019 году будут серьёзные подвижки. И те люди, что мыкаются сегодня…. Будет проведена амнистия для жителей ДНР и ЛНР, потому, что их продолжают высылать до сих пор, и закрывать им въезд.

Будут легализованы эмигранты из Центральной Украины. И из Западной Украины, которым не дают временное убежище, и которые не могут получить РВП из-за квот.

И всё это наслоение проблем, невозможность зарегистрироваться, невозможность подтвердить доходы, все они будут решены. И люди, наконец, получат право спокойно жить не боясь милиции, не боясь участковых, и не боясь сотрудников миграционных служб.

Валентин Филиппов: Хорошо. Огромное спасибо.                         

Лариса Шеслер:  До свидания. Пока.