Что не так со словами Токаева о Союзном государстве России и Белоруссии

Во время Евразийского экономического форума в Москве прозвучало резонансное заявление по российско-белорусским отношением.

Правда, сделал его не Владимир Путин или Александр Лукашенко, а президент Казахстана.

Подпишитесь на новости «ПолитНавигатор» в ТамТам, Яндекс.Дзен, Telegram, Одноклассниках, Вконтакте, каналы YouTube и TikTok.
Для подписки на уведомления в баузере нажмите здесь.

«У нас есть в ЕАЭС союзное государство, то есть в мировой политической истории создан уникальный прецедент, или феномен, как хотите, — создание государства по формуле «две страны — одно государство» с единым политическим, юридическим, военным, экономическим, валютным, культурным, гуманитарным пространством. С единым союзным правительством, с единым союзным парламентом, я извиняюсь, и даже ядерное оружие одно на двоих сейчас», – Токаев.

Его российский и белорусский коллеги отреагировали на эти слова рукопожатием, а белорусская госпропаганда преподнесла их как комплимент. Вот только от реального положения дел слова Токаева далеки, да и имел он в виду совсем другое.

Свое выступление лидер Казахстана продолжил фразой о «другом уровне интеграции, представленном его страной, Киргизией и Арменией. Таким образом он не только разделил ЕАЭС на две части по глубине интеграции, но и перечислил, в каких сферах единое пространство с Россией он создавать не собирается.

К сожалению, реальность такова, что упомянутые Токаевым единые пространства в Союзном государстве или вообще не существуют, или реализованы далеко не в полной мере.

Про политическое и юридическое пространство – понятно. Есть две страны со своими политическими институтами и законодательством, и именно белорусская сторона всегда последовательно выступала против любых надгосударственных органов, особенно, если они не только совещательные, но и уполномочены принимать обязывающие решения и контролировать их выполнение.

_{Союзное правительство и союзный парламент существуют лишь в договоре о создании Союзного государства, который подписан еще в 1999 году и до сих пор не реализован. Высший госсовет и Парламентское собрание на эту роль совершенно не тянут. В какой-то степени реализовано единое экономическое пространство, но о едином валютном пространстве уже давно даже речи не идет.}

Культурное и гуманитарное пространство тоже какое-то однобокое. Если Россия в этом плане особых барьеров не ставит, то в Белоруссии есть проблемы с тем, чтобы привезти литературу из России и начать ее продавать – все очень жестко регламентируется.

Что касается российских телеканалов – то есть ОНТ, «РТР-Беларусь», «НТВ-Беларусь» и СТВ, на которых основная часть сетки берется от «Первого», «России 1», НТВ и  REN-TV соответственно, но это белорусские каналы, белорусские юрлица и часть контента тоже белорусская.

Вообще, список иностранных (для российских здесь исключения нет) телеканалов, разрешенных для вещания в Белоруссии закрытый и даже, например, «России 24» в нем нет.

_{Следовательно, трансляция абсолютного большинства российских телеканалов в Белоруссии попросту запрещена и если какой-то из провайдеров включит их в свой пакет, у него будут проблемы вплоть до потери лицензии.}

Нет общего пространства и в образовании – отсутствие взаимного признания ЕГЭ и белорусского централизованного тестирования создает серьезные проблемы для абитуриентов. Единственная область, где общее пространство сейчас активно выстраивается – это военная. Но военная интеграция – мера вынужденная и еще не так давно Белоруссия резко протестовала против усиления российского военного присутствия на своей территории.

Обо всем этом официальная пропаганда, естественно, не говорит. Более того, когда заходит речь о том, что на самом деле никаких единых пространств не существует, на высказавшего такую крамольную вещь обрушивается шквал критики со стороны приличной части «ябатек». Как же, покушение на «священный и неприкосновенный» суверенитет. Пожалуй, воспользуюсь возможностью ответить здесь таким критикам.

_{Суверенитет не может быть абсолютным. Ни одно из современных государств не обладает им в полной мере. Международное право и деятельность международных организаций и институтов так или иначе ограничивают суверенные права государств. Государства делятся этими правами ради собственной безопасности, экономического развития и благополучия своих граждан. И именно этими интересами должны руководствоваться руководители государства в своей политике.}

Примером относительно эффективного делегирования суверенных прав на наднациональный уровень является Европейский союз. Мало, кто из шумных защитников белорусского суверенитета будет утверждать, что страны ЕС не суверенны, однако там давно выстроены и существуют все те общие пространства, о которых говорит Токаев.

В конце концов, и сам суверенитет Белоруссии – не священная корова. Помнится, 17 марта 1991 года 82,7 процента жителей Белоруссии, пришедших на избирательные участки, проголосовали за сохранение Советского союза. Суверенитет свалился им как снег на голову несколькими месяцами позже, и никаких референдумов по этому поводу не проводилось. Более того, даже три года спустя, Лукашенко пришел к власти под лозунгами восстановления единого государства и в первые годы своего правления последовательно эту политику реализовывал.

Конечно, носителем суверенитета в Белоруссии является народ, и именно ему и решать судьбу этого суверенитета. Но идеология унионизма для республики абсолютно естественна, исторически обоснована и, как минимум, должна иметь право на существование.