Ян Гагин: Нужна победа. Полумеры невозможны и неприемлемы

Никакие компромиссы с Украиной уже невозможны. Нужна только полная победа и разгром нацистов.

Об этом в интервью «ПолитНавигатору» заявил советник главы ДНР Ян Гагин.

Подпишитесь на новости «ПолитНавигатор» в ТамТам, Яндекс.Дзен, Telegram, Одноклассниках, Вконтакте, каналы YouTube и TikTok.
Для подписки на уведомления в баузере нажмите здесь.

ПН: Вы имеете опыт работы в разных «горячих точках» – чем происходящее на Украине отличается от других боевых действий?

Я.Г: Этот конфликт не сравнить ни с Ближним Востоком, ни с Осетией, ни с Чечней. Я имею в виду и масштаб применения вооружений, и всего остального – это очень серьезно, это настоящая война. Понятно, что называется она «специальной операцией», но на самом деле, идет настоящая война.

Во-вторых, что касается той стороны, наших оппонентов, то такой жестокости и цинизма и в геноциде, и в отношении к собственному народу, в отношении к пленным, к противнику – к нам, я такого не встречал нигде. Вот два слова – цинизм и жестокость, такого не было нигде.

Нельзя называть дикарями другие страны, но какие-то вещи мы можем предполагать, что это может быть где-то в Средней Азии, в Африке, но предполагать, что такая жестокость может быть, она достаточно изощренная и те пытки, которые они применяют, я не знаю, в какой больной ум оно может прийти.

То, что происходит, можно сравнить с очередной мировой войной, когда мировой, общеевропейский «интернационал» собрался в кучу, чтобы опять попытаться у нас что-то отобрать. Итог понятен, время и опыт никого ничему не учит. В любом случае победа за нами.

Даже, если они все объединятся, тот же блок НАТО, в любом случае найдутся несколько звеньев цепи, которые дрогнут, которым будет страшно, и все это посыплется как карточный домик.

А Украина сейчас в качестве гигиенического средства выполняет функцию, которым удаляют загрязнения, хоть до сих пор отрицает, что их используют в этом качестве.

ПН: Со стороны кажется, что спецоперация замедлилась, проходит не так быстро, как хотелось бы. Так ли это на самом деле?

Я.Г: Возможно, обывателю кажется, что что-то затормозилось и проходит медленно, но надо не забывать, что, прежде всего, мы должны беречь свою живую силу, своих воинов – это очень важно.

Все идет по правилам – работает разведка, работает техника, потом идут люди. Прежде всего, это авиация и артиллерия, потом люди. Плюс, на нас давит бремя сохранения жизни мирного населения.

ПН: Запад объявил программу ленд-лиза для Украины. Может ли она остановить продвижение наших войск и заставить отказаться от поставленных целей?

Я.Г: Я на фронте, если не сказать, что живу, то бываю регулярно и пока новых поставок не видел там. Ни заявленных гаубиц, ни танков, ни какой-то другой техники, тем более авиации. Пока это только слова.

Что касается того боекомплекта и вооружений, которые были поставлены уже, могу дать характеристику, что в большей части это хлам. Для стран НАТО это утилизация военного имущества, которое утилизировать достаточно дорого. А так – это имущество, которое пришло в негодность, у него исчерпаны сроки хранения или которое не обслуживалось должным образом.

Это имущество поставлено для войны, причем не бесплатно. Украина должна оплачивать его. Европейцы продали за большие деньги военный мусор незадачливому соседу. Статистика срабатывания этих ПТРК, боеприпасов, которые поставлены Украины, говорит о том, что большой процент не срабатывает, потому что он не обслуживался или не хранился должным образом, либо просто истек срок.

Замедлить нашу операцию можно просто от большого количества, но вряд ли это произойдет. Повторюсь, что мы достаточно серьезно контролируем небо, российская авиация – первая в украинском небе. Мы контролируем узловые хабы, железнодорожные центры и узлы, поэтому любые поставки вооружения пресекаются. Оно еще до сих пор не перешло на Украину – пока это заявки, но на фронте я этого не видел.

ПН: Что можно ответить на заявления представителей Запада и Украины о том, что у России уже закончились/заканчиваются «Калибры» и другие боеприпасы?

Я.Г: Откуда такая информация, что что-то закончилось? Она не достоверна. Мы – свидетели того, что ежедневно у нас боевая работа новыми вооружениями ведется. Она не прекращается и интенсивность ее не слабеет.

Плюс, Россия является правопреемником Советского Союза, а вы знаете прекрасно, что у Советского Союза на десятилетия ведения непрекращающейся войны были созданы запасы вооружений при том, что они и обслуживались, и хранились, и до сих пор обслуживаются, и хранятся.

Самые обычные виды вооружений – все это есть и все это, в случае необходимости будет применено. В том числе есть и тактическое ядерное оружие, но я очень надеюсь, что не придет время о решении применения подобного оружия.

Но здесь можно напомнить, как наши «западные партнеры» применяли оружие с обедненным ураном в Югославии. Прецедент применения этого оружия в новейшей истории есть.

ПН: Где, по-вашему, должна закончиться спецоперация, есть ли у нее границы?

Я.Г: Что касается конца операции, я отвечу, скорее, не как советник, а как гражданин и военно-политический эксперт. На мой взгляд, полная денацификация и демилитаризация Украины – это лишение этого государства возможности возобновить боевые действия, возможности возрождения нацизма и это смена политического руководства. Это мой личный взгляд.

С этими людьми даже на переговорах говорить не о чем. Это будет воспринято как попытка получить передышку, перегруппироваться и напасть снова. Тем более, что они – не хозяева своего слова и своей страны.

ПН: Какое будущее у ЛНР и ДНР – они останутся независимыми государствами или войдут в состав России?

Я.Г: Снова отвечу как простой обыватель – юго-восток так называемой Украины, которую я никогда не считал государством, является регионом-тружеником. На территории ДНР и ЛНР сосредоточена была вся тяжелая промышленность Украины, большая часть ВВП – это эти две республики. Либо в качестве надежных и постоянных союзников, либо в качестве новых субъектов федерации, эти два региона не будут обузой для России в любом случае.

Там даже во время войны работали многие предприятия, прежде всего, добывающей промышленности. В отличие, например, от Украины, которая полностью провалила посевную в этом году из-за того, что идут на поводу у своих хозяев.

ПН: А что будет с освобожденными городами, будет ли восстановление, например, Мариуполя?

Я.Г: Я принимал участие в операциях и по освобождению Волновахи, и Мариуполя, входил в первых боевых порядках и видел, что там происходило, посещал уже с гуманитарной миссией и с миссией по восстановлению. Сейчас практически проведен аудит по восстановлению инфраструктурных объектов, по социалке. Например, в Волновахе уже работает и Пенсионный фонд, и Служба занятости, открылись торговые точки, то есть, постепенно жизнь в город возвращается.

Точно такая же история с Мариуполем, он просто больше. В любом случае, будут восстановлены, прежде всего, объекты инфраструктуры коммунальные, потом дойдет очередь и до жилых, просто это займет какое-то время, но восстановление городов неизбежно. Уже сейчас ведется эта работа.

ПН: Что важнее – мир или победа?

Я.Г: Как у гражданина, у меня у самого пожелание, чтобы мы как можно скорее победили, потому что во всем происходящем нам нужна исключительно победа, а не какой-то мир, пусть даже временный, который приведет снова к возрождению украинского нацизма. Именно победа, ее нужно ждать и добиваться. Все полумеры здесь невозможны и неприемлемы.