Образ будущего. Что может предложить Россия украинцам, и должна ли она им что-то предлагать?

С начала войны на Украине среди российских политиков, экспертов, политологов, журналистов и военкоров очень часто можно встретить мысли о том, что Россия проигрывает киевской и западной  пропагандам битву за умы жителей Украины, что «информационную войну, в отличие от войны обычной, мы вести не умеем» – и звучат самые разные рассуждения и предложения на тему «Как нам завоевать доверие украинцев», и что им такое предложить, чтобы они отвернулись от нынешнего прозападного руководства и перешли на сторону Москвы.

И если подобного рода риторические упражнения в исполнении осевших в РФ политэмигрантов из Украины еще можно понять – в конце концов, они рассуждают о предмете им знакомом и близком, да и своя рубашка, как известно, всяко ближе к телу, то  разговоры на эту же тему в исполнении так сказать «коренных» лидеров мнений часто грешат полной оторванностью и от жизни, и от предмета обсуждения, поскольку Украину эти люди не знают и представление о ней черпают в лучшем случае в книгах и памфлетов идеологов столетней давности, утративших актуальность за давностью лет.

Подпишитесь на новости «ПолитНавигатор» в ТамТам, Яндекс.Дзен, Telegram, Одноклассниках, Вконтакте, каналы YouTube и TikTok.
Для подписки на уведомления в баузере нажмите здесь.

Наиболее распространенных и часто встречающихся типов суждений два. Согласно первому мнению, у России, в общем-то нет для украинцев таких коврижек, которые бы перебили пресловутую евроинтеграцию с безвизом. В России и налоги платить, в отличие от Украины надо, и прессинг душащего мелкий бизнес бюрократического аппарата велик, и закрытые социальные лифты, и чрезмерная централизация, давящая на корню инициативу на местах, и все это, помноженное на неопределенно долгую перспективу жить вне зоны привычного обывательского комфорта – с доступными западными брендами, поездками по миру и покупками на Амазоне.

_{Все, что Россия может предложить украинцам на освобождаемых территориях – говорят сторонники цитируемого мнения, – это переименовать обратно проспекты Бандеры, свободно праздновать 9 мая и разговаривать на русском языке.}

Второй полюс мнений исходит из того, что Россия, в общем-то, ничего украинцам не должна. И тем более – ввязываться в заведомо проигрышную гонку с Западом за завоевание симпатий местного населения. Русские солдаты, – говорят нам сторонники этого мнения – не должны гибнуть за Украину в любом виде, пускай даже в будущем федеративную, дружественную и союзную России.

Соответственно, и предлагать украинцам России ничего не надо. Кроме того, что уже и так имеют остальные россияне – так сказать, на общих основаниях и никаких поблажек. Сторонники этого подхода упирают на то, что Россия затеяла СВО не для того чтобы сделать хорошо украинцам, пускай и русскоязычным, и не для того, чтобы посадить на трон в Киеве «конкретных пацанов» из бывшей Партии регионов.

_{Россия в этой оптике решает сейчас на Украине исключительно и только СВОИ задачи, отстаивает свои стратегические интересы и обеспечивает свою национальную безопасность. А украинцы имеют выбор – либо вписаться в новый русский мир и найти в нем свое место – либо валить на все четыре стороны. Во Львов, или еще западнее. А те, кто не свалит, те –  как заявил однажды в своем блоге Александр Ходаковский, –  приспособились к бандеровцам, приспособятся и к нам. Даром что автор этой фразы сам – бывший гражданин Украины.}

В общем, описанная точка зрения понятна и по своему, логична. Но жизнь как обычно, сложнее любых умозрительных схем. И дело даже не в том, что борьба за симпатии местного населения является одним из залогов победы в войне, особенно если эту войну играть вдолгую. А именно это, судя по всему, и предстоит России.

Поддержка со стороны мирного населения способна ускорить завершение войны. Таковы уроки истории, вспомним хотя бы Гражданскую в России, проигранную белыми не по причине бездарности генералов или трусости рядовых, а банально потому, что ни деникинцы, ни колчаковцы ни врангелевцы так и не смогли родить идею будущего, в котором большинство жителей бывшей империи могли бы найти свое  место. А большевики – смогли.

_{Как результат – Красная армия зачастую побеждала сначала в головах людей, благодаря пропаганде, шедшей впереди полков Щорса и дивизий Буденного, деморализуя белые тылы изнутри и лишая их мотивации помогать Добрармии.}

Но это лишь один аспект. А есть и другие. Скажем, чисто технический: вот вы заняли огромную территорию, на которой даже после эвакуации беженцев все еще проживают сотни тысяч. А то и миллионы людей. Все они – в тылу у вашей армии. И все они хотят есть. Всех их необходимо организовать так, чтобы в тылу сохранялся порядок, чтобы работали предприятия, как минимум – отвечающие за жизнеобеспечение. Чтобы ходил транспорт, в домах горел свет, и из кранов текла вода, чтобы в многоэтажках работали лифты, а коммунальщики вывозили мусор.

Если всего этого нет – в тылу у армии очень быстро начинается гуманитарная катастрофа, и миллионы мирных жителей из потенциального актива и резерва поддержки становятся пассивом и гирей на ногах, отвлекающей от выполнения чисто военных задач на необходимость организации жизни на подконтрольных территориях.

И, наконец, откуда брать людей для всего этого? Положим, за порядком еще может следить военная комендатура. А кто будет заниматься мусором, теплом и водопроводом? Кто будет организовывать работу предприятий, если предыдущие администраторы в массе своей бежали на территории, подконтрольные противнику. Откуда черпать кадровый резерв для заполнения множества вакансий в гражданской администрации?

Кто-то скажет – из числа местных сторонников России.

Но, во-первых, их доверие еще надо заслужить (и поэтому см п. 1), а, во-вторых, их в силу объективных обстоятельств не так и много – за восемь лет в ключевых городах актив просто выбит. Кто-то в эмиграции, кто-то в тюрьме, кто-то успел умереть от старости или болезни или вовсе был захвачен и убит.

И, наконец, в третьих и главных, далеко не всегда лояльность равна компетентности. Ну не может историк или филолог возглавить коммунхоз. А это значит – волей-неволей придется искать кандидатуры за пределами узкого круга пророссийских деятелей. В том числе, как ни прискорбно – из числа тех самых нелюбимых многими, однако обладающих необходимым опытом и навыками регионалов. И тут мы вновь упираемся в необходимость наличия системы мотивации всех этих людей.

Важно понять – когда диванные теоретики говорят о необходимости освободить восемь, десять или сколько то там областей Украины, это означает, помимо всего прочего, необходимость где-то отыскать десятки тысяч лояльных и одновременно компетентных управленцев.

Кто будет руководить вывозом мусора в условном Николаеве? Думаете, туда человека из Рязани пришлют? Ну, в отдельных случаях может и пришлют. Но опыт того же Крыма подсказывает, что все дырки пришлыми не заткнешь, да и местные обижаться начнут. А это – совершенно никому не нужный рост социального напряжения. И потом, в самой России дефицит профессионального, честного и некорумпированного чиновничетва, да еще и мылящего современными категориями.

К сожалению, у автора этих строк нет готового рецепта решения обозначенных проблем по принципу «Заходи и живи». Тем не менее, автор убежден, что без решения этих вопросов дальнейшее увеличение занятых российской армией территорий будет лишь создавать дополнительные проблемы в тылу.

Да что там говорить, сейчас уже середина апреля, а в Москве так до сих пор не создано даже намека на какой-то координирующий административный орган по управлению Новороссией, о котором говорили еще месяц назад. Понятно, что мешает этому делу общая неопределенность с судьбой не то что будущих, а даже уже контролируемых территорий. О том, что они в перспективе станут частью России, мы можем только надеяться, держа в уме вероятность того, что они могут стать и предметом торга с Киевом, о чем тоже пишут многие уважаемые эксперты.

_{Во всяком случае, во всеуслышание и в выражениях, не допускающих двойного толкования, о будущем освобожденных территорий наверху так никто и не сказал. Тем не менее, об этом нужно говорить уже сейчас. И не только говорить, но и рисовать если не в деталях, то хотя бы широкими мазками картину будущего, в котором каждый из сегодняшних украинцев мог найти место для себя.}