31-й день рождения независимой Украины объективно вышел грустным праздником со слезами на глазах. И дело не только в урезанной до минимума программе празднований и запрете на массовые мероприятия. Впервые с 1991 года главенствующими эмоциями, разлившимися фоном по общественному организму, являются апатия, отчаяние и злость.
Какое-то подобие оптимизма сохраняют лишь откровенные идиоты и те, кому излучать оптимизм положено по должности в штате. Остальные либо уже уехали – кому повезло до введения запрета на выезд, либо сидят на чемоданах и собираются дать деру сразу, как только откроют заветные границы.
По сути, сегодня на чемоданах и в движении почти вся Украина: беженцев и внутренних переселенцев – более 10 миллионов человек, то есть каждый четвертый.
Опустевшие города и замершая экономическая жизнь тоже не добавляют социального оптимизма. Например, в Чернигове, где и до войны жило меньше 300 тысяч человек, сегодня осталось, дай бог тысяч 150-180. Отсутствие людей незаметно разве что в Киеве и Львове – местах, куда стекается людская масса с периферии в надежде хоть что-то заработать.
Социальным стержнем или, если угодно, становым хребтом нынешней общественной структуры по вполне понятным причинам стала армия и околовоенные структуры. Вместе с семьями это более 20 % от оставшегося в стране населения. Неудивительно, что именно их милитаристская повестка и задает тон в общественном пространстве.
Реклама
По сути, все на Украине сейчас подчинено химерической цели победы в войне и выхода на границы 1991 года.
При этом на украинской войне, как это имело место и на других подобных войнах в новейшей истории, поднимается и жиреет новый класс барыг и спекулянтов, аналогичных выведенным в фильмах Кустурицы о балканских войнах «бизнесменам-патриотам», для которых продолжение войны становится делом жизненной необходимости.
Тут и перепродажа гуманитарки на рынке и контрабанда и беспошлинный ввоз коммерческих грузов под видом военных поставок и торговля оружием и боеприпасами и откровенное рейдерство и передел рынка под прикрытием «борьбы с пособниками агрессора» и многое другое, вплоть до расцветшего многомиллионного бизнеса по выводу тайными тропами из страны уклонистов от мобилизации. Да, и на этом можно зарабатывать деньги, если иметь нужные связи и отработанные схемы.
Как показывает пример бывшей Югославии, Йемена, ДР Конго, Эфиопии, Афганистана и других горячих точек, выводить страну из подобного состояния наркотической зависимости от войны можно долго. Иногда – десятками лет. И это при условии, что сама война закончилась, что в украинском сюжете пока что вообще – недостижимый горизонт планирования.
Есть ли выход из этого замкнутого круга хоть какой-то позитивный для Украины выход? Еще несколько месяцев назад я бы с уверенностью сказал, что да. Сегодня ответ, скорее, нет. Впрочем, и эти гадания в скором времени могут перестать иметь какое-то значение помимо академического.
Какое будущее ждет Украину через пять, десять и более лет? Даже если сегодня Украина устоит, даже если удастся пройти по грани и не скатиться в эскалацию, в дальнейшем придется расстаться с мечтами стать не то что второй Францией, как об этом думали в начале девяностых, но даже второй Албанией.
Украинское будущее на десятки лет вперед – это тихий пикник на мировой обочине, подбирание гуманитарных крошек с барского стола и полное забвение каких-либо амбиций кроме повседневного выживания.
Пока что ключевой темой в дискурсе является скорейшая «смерть врагам», а что до будущего – предполагается, что потом, после победы, все как-то само собой наладится. Наверное, по щучьему велению.
И чем дальше ускользает переможный горизонт, тем отчетливее видна пустота на том месте, где должна была бы быть картина будущего. А между тем, война на Украине закончится лишь тогда, когда будет сформулированы ответы на ключевые запросы населения.
Правда в том, что любые разговоры об украинском будущем лишены какого-либо смысла и являются пустым прожектерством и маниловщиной без ответа на главный вопрос: как вернуть в эту страну мир? И главное: кто это сделает и какими средствами?
Нынешнее ожесточение сторон и их готовность идти до конца таковы, что не оставляют иных вариантов кроме дальнейшей эскалации и перехода военных действий на новый, куда более смертоносный и разрушительный уровень, уже не предполагающий никакого народосбережения и минимизации жертв.
Еще в конце-февраля-начале марта еще можно было рассчитывать на относительно быстрый и бескровный вариант разрешения конфликта с минимальными потерями и разрушениями.
Но сегодня все зашло так далеко, что не стоит тешить себя иллюзиями – победитель получит не цветущий оазис, не жирный приз и не молочную корову, которую можно будет с прибылью доить. В финале Украина будет представлять собой обезлюдевшее и разрушенное выжженное поле, восстанавливать и приводить в порядок которое победители будут в течение долгих лет.
И еще одно – чем бы ни завершилась для Украины эта война, после нее останется огромная масса обозленных мужчин и женщин, уверенных, что это Россия лишила их имущества, крыши над головой, отняла у них друзей, родных или здоровье, ногу, руку, или зрение.
Что с ними делать, как интегрировать в мирную жизнь сотни тысяч сегодня поставленных под ружье людей из ВСУ и других вооруженных формированиях Украины – сегодня тоже никто не думает. Все помыслы подчинены краткосрочному горизонту военной текучки, а там хоть трава не расти.
…Есть в Третьяковской галерее в Москве известная картина Василия Верещагина под названием «Апофеоз войны», написанная еще в далеком 1871 году.
Тогда как раз только завершилась ожесточенная франко-прусская война, а последняя русско-турецкая была еще впереди. Если хорошо подумать – на холсте визуализировано украинское будущее в том случае, если Зеленский не одумается.
И если это будущее станет явью, нынешнее празднование дня независимости на руинах страны покажется веселым школьным пикником на природе.
Подпишитесь на новости «ПолитНавигатор» в ТамТам, Яндекс.Дзен, Telegram, Одноклассниках, Вконтакте, каналы TikTok и YouTube.