Европейский совет решил начать переговоры о принятии в Евросоюз Украины и Молдовы, несмотря на то, что ни одна из этих стран не соответствует жестким критериям для вступления в объединение. Зачем так торопится ЕС, как скоро у стран-кандидатов пройдет эйфория от «исторического решения», и кто на самом деле будет решать судьбу региона?
Об этом рассуждает в беседе с корреспондентом ПолитНавигатора директор Института социально-политических исследований и регионального развития (Тирасполь), доцент Финансового университета (Москва) Игорь Шорников.
ПолитНавигатор: Европейский Совет принял решение начать переговоры о вступлении в ЕС с Республикой Молдова и Украиной, хотя еще накануне были сомнения, что такое решение будет принято, ряд стран-членов Евросоюза высказывались резко против его сомнительного расширения. Даже в самой Молдове начали готовить общественное мнение к тому, что на этом саммите ничего судьбоносного не будет. Что все-таки произошло? Как Киев и Кишинев смогли обогнать Западные Балканы, например?
Игорь Шорников: Все свои неудачи Запад пытается компенсировать информационными победами. В Молдове правящая партия и Майя Санду потерпели позорное поражение на выборах в местные органы власти. Сейчас в районных и муниципальных советах им приходится искать голоса у оппозиции и у партий, связанных с Плахотнюком. Внутреннюю легитимность власти утратили.
На Украине положение Зеленского выглядит лучше, но плачевная ситуация на фронте может мгновенно опрокинуть режим. И Кишиневу, и Киеву нужны хоть какие-то победы, чтобы перекрыть негативную информационную повестку. Не зря Молдова и Украина идут одним пакетом, для Запада они выглядят одинаково плохо.
Реклама
Начало переговоров о вступлении в ЕС преподносится как выдающееся достижение. Почему-то мне кажется, что этот успех стал возможен именно благодаря катастрофическому течению дел в Молдове и Украине.
Евросоюзу приходится спасать ситуацию в пожарном порядке. Зададимся вопросом, если б у Кишинева и Киева, все было б в порядке, стал бы Евросоюз торопиться с открытием переговоров? Нет, такой бы необходимости не возникло.
Ускоренное продвижение в процессе евроинтеграции отражает безрадостные для Запада перспективы этого макрорегиона, он буквально уплывает у них из-под носа.
Поэтому они могут давать Кишиневу и Киеву любые обещания, зная, что отвечать за них не придется. А вот Западные Балканы никуда пока не денутся, их можно и дальше держать в предбаннике.
ПолитНавигатор: Переговоры о вступлении в ЕС пока ничего не гарантируют ни Украине, ни Молдове. Зачем их кормят обещаниями? У Брюсселя есть какой-то план? Как это может быть связано с президентскими выборами в России?
Игорь Шорников: У Брюсселя никакого плана нет и в нынешней ситуации быть не может, план есть у Вашингтона, и ЕС исполняет волю заокеанских хозяев.
А у Вашингтона интерес простой, чем больше ресурсов будет заброшено в топку сдерживания России, тем больше России придется понести затрат на достижение целей СВО.
В эту топку уже брошена Украина и она, по мнению Вашингтона, должна сгореть дотла, а еще желательно подбросить туда Молдову. Не исключено, что на очереди поляки, румыны и весь Евросоюз.
Если Брюссель и дальше будет слепо потворствовать хотелкам Вашингтона, не исключено, что он посыпется раньше, чем это можно себе представить.
Венгрия, Австрия, Словакия уже протестуют, хотя все еще поддаются давлению. Румыния изначально вела себя максимально трезво, даже Польша начинает остывать, понимая свои перспективы. Все эти страны поодиночке не способны противостоять воле Вашингтона, что уж говорить о Кишиневе и Киеве. Но рано или поздно критическая масса будет достигнута, тогда уже у Вашингтона все пойдет не по плану.
Что касается президентских выборов в России, то шансов повлиять на них у Запада не просматривается.
ПолитНавигатор: Как повлияет решение Евросоюза на внутриполитическую жизнь Молдовы? Какую линию будет проводить правящая партия, хватит ли ей запала до парламентских выборов – проевропейская оппозиция в стране, похоже, не дремлет?
Игорь Шорников: Давайте вспомним предыдущее достижение Майи Санду на пути евроинтеграции. В июне 2022 года страна получила статус страны-кандидата. Тогда это тоже пытались представить как невероятное достижение, раскачивали эйфорию в СМИ. Но этой информационной победы хватило ненадолго, через пару недель население об этом позабыло, наступала пора отпусков, а после них об этом кандидатстве никто и не вспомнил.
Притом, количество сторонников евроинтеграции в Молдове продолжило постепенно снижаться.
Думаю, что после предстоящих новогодних праздников в памяти у молдаван и украинцев не останется и следа и от этой потрясающей воображение вести – «начало переговоров о вступлении в ЕС». А чем она отличается от получения страной статуса «страны-кандидата»?
Сейчас кому-то может показаться, что они стали ближе к морковке, но народ быстро разберется, что к чему. Поэтому до следующих выборов Евросоюзу придется еще много раз давать информационные поводы для поддержания евроинтеграционных ожиданий, однако это уже не способно перебить негативный для них тренд – население все больше разочаруется в ЕС.
ПолитНавигатор: Президент Молдовы Майя Санду недавно заявила о желании страны реинтегрировать Приднестровье до присоединения к Евросоюзу. А вице-премьер по реинтеграции Олег Серебрян на днях сказал, что реинтеграция уже идет: Молдова активно втягивает Приднестровье в свое законодательное поле. Как можно прокомментировать эти заявления? Приднестровье может как-то сопротивляться этому процессу?
Игорь Шорников: Возможности Приднестровья, конечно, крайне ограничены, республика вынуждена как-то выживать, находясь между Украиной и Молдовой. Если предположить, что эти две страны действительно окажутся в ЕС, то у Тирасполя не останется других вариантов, кроме как тоже согласиться на евроинтеграцию.
Это крайне пессимистичный сценарий для Приднестровья, он означает сохранение той стагнации в экономике, которая сопровождает республику долгие годы. Евросоюз уже дал Приднестровью все что мог: режим автономных торговых преференций и эксплуатацию трудовых ресурсов республики. Осталось дождаться вынесения на Днестр грязных производств и перенаправление в Приднестровье миграционных потоков с Ближнего Востока. К счастью, вероятность всего этого исчезающе мала, иллюзия евроинтеграции останется иллюзией.
Что касается намерений Майи Санду, то она просто не знает, что делать с Приднестровьем, а иначе она что-нибудь предприняла бы уже за прошедшие три года своего президентства.
Все, что она сейчас говорит, имеет значение только в контексте ее электоральных перспектив. Приднестровская тема ей никаких бонусов тут не принесет, скорее наоборот. Поэтому в идейном смысле она будет следовать в фарватере европейцев, которые считают, что территориальный конфликт не создает препятствий для евроинтеграции страны, а в практическом смысле ей остается полагаться на наработки «старой гвардии» правого крыла молдавского политикума в лице Серебряна и Нантоя.
А они предлагают медленное удушение республики. Такая стратегия Кишинева возлагает ответственность за решение молдо-приднестровского конфликта на больших внешних игроков. То есть судьбу всего региона будут решать Москва и Вашингтон по итогам украинского кризиса. Молдова и тут идет в одном пакете с Украиной.
Подпишитесь на новости «ПолитНавигатор» в ТамТам, Яндекс.Дзен, Telegram, Одноклассниках, Вконтакте, каналы TikTok и YouTube.