Похоже вслед за Казахстаном, после окончательного ухода из политики Назарбаева, смена руководителя ожидает и Туркменистан, где неожиданно ЦИК объявил о досрочных выборах в марте этого года, а бессменный президент пожелал уйти на покой. Но в отличие от Нур-Султана (Целинограда), в Ашхабаде трон сохранится в руках семьи, а преемственность будет обеспечена посредством осуществления династического принципа наследования власти.
Еще 11 февраля проскользнула информация, что Гурбангулы Бердымухамедов намекнул о своём скором уходе и «о необходимости дать дорогу молодым», а уже в понедельник 14 февраля события стали развиваться стремительно. Так, Центральная комиссия по проведению выборов и референдумов Туркменистана назначила дату проведения внеочередных президентских выборов на 12 марта. И сразу же была команда трём существующим партиям: Демократической, Аграрной и Промышленников выдвигать своих кандидатов.
Как и следовало ожидать, правящая Демократическая партия в этот же понедельник выдвинула кандидатом в президенты сына действующего главы страны Сердара Бердымухамедова, который априори уже считается фаворитом предстоящей гонки. Нет никаких сомнений, что он будет избран подавляющим количеством голосов на выборах и станет следующим президентом, сменив отца.
Конечно, данный процесс облечен в современную оболочку респектабельности, через так называемые президентские выборы, а за основу уже взят успешный азербайджанский вариант, когда страной многие годы руководит Ильхам Алиев, сын бывшего партийного вождя Гейдара Алиева. Но это ситуацию не меняет и тем самым Гурбангулы Бердымухамедов, передавая бразды правления своего сыну Сердару, фактически выстраивает монархическую систему, считая, что это единственный способ удержать капиталы и существующие рычаги управления.
Как известно, его предшественник Сапармурад Ниязов не успел подготовить себе подобного преемника и скоропостижно скончался. После этого были серьезные конфликты между разными группировками во власти, о чём очень мало известно, и данную схватку выиграл тогда Гурбангулы Бердымухамедов, будучи вице-премьером. Через 15 лет правления обнаружилось, что у главы всех туркмен имеются проблемы со здоровьем и он сам решил не повторять ошибку первого президента, передав власть единственному надёжному человеку.
Реклама
Интересно, что президент еще с июля 2021 года поставил своего сына на должность вице-премьера по экономическим и банковским вопросам, а также по работе с международными финансовыми организациями. Это была заранее запланированная рокировка, рассчитанная как раз для того, чтобы использовать кресло заместителя председателя правительства как трамплин для восхождения на президентский престол.
Внутри страны пока опасаться нечего. Как видим правящая Демократическая партия Туркменистана не подвела, оппозиции легальной никогда не было, как и нет раскола в элите. Но всё это призрачно и может не сработать в случае преждевременной смерти или госпитализации суперарбитра, как это было, например, в соседнем Узбекистане в 2017-м году после скоропостижной кончины Ислама Каримова.
Поэтому Гурбангулы Бердымухамедов спешит и, в первую очередь, из-за быстро меняющейся геополитической ситуации, так как страна оказывается между влиянием Запада и Турции, с одной стороны, и требованиями Китая и Ирана, с другой. Сохранять уже прежний нейтральный статус кво становится всё сложнее и сложнее. Провал клана Назарбаева, который был проводником строительства пантюркистского проекта в Центральной Азии, показал опасность и зыбкость данного пути. Поэтому глава туркмен подстраховывается и производит данные выборы, чтобы максимально укрепить свою власть.
При этом он, как и Елбасы в 2019-м году, не уходит окончательно, предоставив президентские полномочия другому пусть даже и единственному сыну, а безусловно остаётся как важнейшая фигура и суперарбитр. Гурбангулы Бердымухамедов по-прежнему, сколько ему позволит здоровье, будет управлять через близкого человека страною, и в то же время будет сохранять гарантии незыблемости режима и контролировать элиту.
Другой важной причиной форсирования выборов, с моей точки зрения, является страх туркменского правителя перед возможностью того, что Москва и Пекин, объединив усилия, объективно заинтересованы в постепенной смене или в серьезной корректировке нынешних элит в Центральной Азии и на постсоветском пространстве, в целом. Ведь реальные политические интеграционные процессы скоро могут дотянуться и до этой отдалённой бывшей советской республики.
Тем более, что после ухода из Афганистана американцев, которые лоббировали перенаправление газовых и энергетически потоков через Каспий в Турцию и на юг через Пакистан в Индию, у Гурбангулы Бердымухамедов подломилась целая ножка у стола его «многовекторной политики». Теперь уже невозможно играть в одни ворота в пользу Великобритании и США.
И первые предзнаменования худшего прозвучали еще летом, когда камнем раздора между Пекином и Анкарой стало важнейшее туркменское месторождение газа «Галкыныш». Как известно, Реджеп Эрдоган планировал заполнить нужными объемами свой газопровод (TANAP), по которому должен пойти газ Азербайджана, Туркмении и в перспективе Казахстана. Протяженность газопровода составляет 1,85 тыс. км, а максимальная пропускная способность его может быть доведена до 31 млрд кубометров.
В итоге Ашхабад решил подыграть Китаю и отказал Турции, передав данное месторождение компаниям из Поднебесной. Но в отношении Москвы в сентябре прошлого года Гурбангулы Бердымухамедов решил показать неприличный жест. Речь идет о том, что 13 сентября азербайджанская государственная компания SOCAR и швейцарско-нидерландская компания Vitol Group пришли к договоренности о транспортировке углеводородного сырья уже с октября этого года. В SOCAR собираются возить туркменскую нефть через Каспий в Баку, а дальше она будет идти по нефтепроводу Баку—Тбилиси—Джейхан (БДТ).
То есть всё это делалось в обход российского трубопровода, по которому ранее туркменские углеводороды шли на мировой рынок. В результате такого сепаратного соглашения с Ашхабадом общие объемы транспортировки нефти по российскому маршруту через порт Новороссийска снизились на 50%, а именно – со 160-ти до 80 миллионов тонн в месяц.
Схема турецких трубопроводов
Все это делалось в рамках единого геополитического и геостратегического проекта тюркской интеграции, и примером тому может служить последнее соглашение между Анкарой, Баку и Ашхабадом о поставках более одного миллиона тонн туркменской нефти в год в обход российских маршрутов. Как известно, Турция всё больше переориентирует информационные и транспортные потоки бывших советских среднеазиатских республик на себя, а подключение Туркмении к Организации тюркских государств было только делом ближайшего времени.
Но все эти карты спутали январские события в Казахстане, ключевой стране, на которой строились планы развития «Великого Турана» под эгидой неосманистов в Центральной Азии. И видимо Гурбангулы Бердымухамедов решил быстро отыграть обратно, снова заявив о приверженности нейтралитету, что надо понимать, как жирный крест на планах участия Туркмении в Организации тюркских государств.
Для этого им в парламенте в пятницу была озвучена высокопарная философская концепция международных отношений «Диалог – гарантия мира».
«Как вы знаете, я назвал эту философию: «Диалог – гарантия мира». В рамках сотрудничества с ООН ради благополучия всего человечества мы продолжим реализовывать Цели тысячелетия. При этом вопросы обеспечения мирной и свободной жизни людей всегда будут находиться на первом месте», – подчеркнул туркменский лидер.
Под туманными фразами кроется желание главы всех туркмен пройти между струйками и не замочиться, или между двумя огнями, оставшись со своей монаршей семьей у власти с целью дальше снимать сливки с продажи энергоносителей. Эти интересы понятны, но складывается впечатление, что Гурбангулы Бердымухамедов и его семья так и не поняли, что геополитическая ситуация в регионе и мире изменилась настолько, что невозможно уже быть нейтральным и наблюдать за событиями со стороны.
Тем более, что никто «мягкой» русофобской политики туркменских властей не забыл, и как проводилась дерусификация общества и вытеснение русского языка. Поэтому может рано или поздно возникнуть спрос за это двурушничество. Тем более, что в укреплении турецкого влияния не заинтересованы, как соседний Иран, так и Китай.
В связи с этим в Ашхабаде должны осознавать, несмотря на выборы и рокировки, что можно пойти по пути Ташкента, который стал наблюдателем в ЕАЭС и успешно развивает отношения с Москвой и Пекином, а можно разделить судьбу семьи Назарбаевых. И третьего тут не дано…
Подпишитесь на новости «ПолитНавигатор» в ТамТам, Яндекс.Дзен, Telegram, Одноклассниках, Вконтакте, каналы TikTok и YouTube.